Сага о Белом свете. Порнократия. Книга вторая. Часть первая - Евгений Черносвитов

…Лера примчалась на своем BMW-Гранд Купе в Абрикосово, без предупреждения. Почувствовав нутром, что с Кириллом творится что-то неладное! Она ворвалась в каминный зал. В камине тлели угольки, попахивая чем-то приторным. Кресло Кирилла, покрытое красной, тончайшей выработки, кожей австралийских кенгуру, было пустым. Возле него лежала голая, безобразная, с отвратительно grey-кожей, сморщенная старуха. Поэтому вонючему, начавшему разлагаться телу, были рассыпаны редкие пучки grey-волос, отпавших от головы, обнажая лысый grey-череп… Старуха Изергиль была мертва и давно!.. Лера, крикнув лакеям: «Убрать ЭТО немедленно и выбросить в мусорный бак!», – ринулась в кабинет Кирилла!..

…Кирилл дремал в своем рабочем кресле, обитом оранжевой кожей аллигаторов из водоемов, которыми богат австралийский Буш. В руках его была большая и толстая книга по кулинарии «Kuchnia polska». Лера сразу опознала Кирилла в пятидесятилетнем красавце, с вьющимися светло-русыми волосами и огромными голубыми глазами, света солнечной бирюзы из Доминиканы. Он уснул с открытыми очами! Они еще не освободились полностью от налета волокиты! Лера понимающе улыбнулась и начала его будить царским поцелуем! Кирилл проснулся, и, увидев жену-дочку, радостно сжал ее в своих сильных объятьях. Перед глазами его поплыли яркие картинки того, чем они сейчас будут заниматься в туалете и ванной комнате… Все 24 часа с половиной!..

ЭПИЛОГ. Хор.

Тихо звучит песня Челентано «By, by, by, by!»

Хор:

– Все, чем нынче Ты горда,

Все исчезнет без следа!

Щеки, лоб, глаза и губы…

Только желтый череп твой

Глянет черной пустотой,

И, в гробу оскалит зубы!..»

(Отрывок вольного перевода «Оды к Печали», сделанного расцветающей шестнадцатилетней студенткой филологического факультета Йенского Университета и исторического факультета Зальцбургского Университета, красавицей неземного очарования и шарма, княгиней Анжелиной Световой).

Конец. На экране пошли штрих-коды….

Глава 9. Гало – Все цвета Света

ADAM TE DAGERAM AMRTET ALGAR ALGASTNA23

«Был день осенний, и листья грустно опадали.

В последних астрах печаль хрустальная жила.

Грусти тогда с тобою мы не знали,

Ведь мы любили, и для нас весна цвела»

«A succulent wild woman is one of any age who feels free to fully express herself in every dimension of her life».24

«A purpose of human life, no matter who is controlling it,

is to love whoever is around to be loved».

«I’ve lived through some terrible things in my life,

some of which actually happened».25

«Never be bullied into silence»26

Склеп фон Вирхоff – князей Световых. Или: кто умер из великих, смеясь?

Кирилл и Анжелина вышли последними из склепа. Фамильный склеп фон Вирхов, построенный в 1561 году бароном из России, князем Виктором Вирхоff для своей жены, скончавшейся при родах, баронессы из рода Гогенцоллернов-Зигмаринген, выгодно отличался от всех склепов Вейнмарского кладбища Якобсфридхоф. Даже от склепа Кассенгевёльбе, с пустым гробом Шиллера и гробом, возможно тоже с пустым, Гете.

…Во-первых, склеп (sklep, sepulcrum) Виктор, князь Вирхоff «вылепил» из цельных драгоценных и полудрагоценных камней Уральского Хребта, где у него была фабрика «Малахитовая шкатулка». Эта фирма, нужно сказать, существует и процветает и в наше время, не только в России, но и в Европе, Азии, Африке, в двух Америках, Канаде и в других странах. Размер склепа 200 кубических метров. Это больше, чем склепы Бурбонов и династии Габсбургов. Виктор князь Вирхоff, подобно русскому человеку, смотрел намного веков вперед. И, заполнил весь склеп гробами всех цветов радуги, из камней – Граната, Коралла, Лунного камня, Опала, Сапфира, Топаза, Циркона, Цитрина, Шпинеля, и, даже из Чароита, который он добыл в устье Лены. Баронам фон Вирхов – Степану и Гансу, умершим год назад, один за другим, достались гробы соответственно, белого и красного цветов. Это уже был 11 «этаж» склепа! Солнечный оранжевый гроб, который Шарлотта фон Вирхов облюбовала для себя, достался княгине Валерии Световой, не достигшей немного 34-х летнего возраста, успевшей шагнуть в бальзаковский возраст. И, естественно, не помышлявшей о смерти! Шарлотта, несмотря на то, что находилась после смерти своей лучшей подруги и «родственницы» (по Степану) в глубоком трауре и не менее глубоком запое, посетовала, что «ляжет в гроб самого неприятного для нее цвета – желтый, сделанный из больших кусков прибалтийского янтаря, и будет лежать в нем, как стрекоза или морская блоха… И, ее можно будет рассматривать, не вскрывая гроб…». Шарлотта, конечно, утрировала свое положение, ибо, кто-то мог из родов фон Вирхов и князей Световых-Волконских, ее опередить. Например, Кирилл Кириллович, 78-ми летний муж Валерии Кирилловны. Правда, и Шарлотта это знала, что Кирилл приказал свой труп сжечь на берегу Тихого Океана, примерно так, как сжег труп своего друга Шелли лорд Байрон на берегу Женевского озера. А, урну с его прахом, зарыть в ногах его бабушки, Марии Васильевны, последней княгини Волконской, похороненной на открытом русском кладбище в Абрикосово, где, правда, много похоронено под железными шатрами, цыганских баронов, со всех частей Света. В янтарный гроб, кому бы он ни достался, не положили бы непосредственно, ибо, в каменные громы, вернее, гробницы, ставят дубовые гробы. Так, что все «сиятельные трупы» находятся в дубовых громах и каменных гробницах…

…Валерия Кирилловна умерла внезапно от разрыва аневризмы аорты, во время, когда все были в сборе за праздничным столом, по случаю неожиданного приезда в Йену Кирилла. Он, держа в руках бокал, наполненный виски Клонтарф. Clontarf – виски, названный именем деревни, разбросанной вдоль северного берега Дублина. В 1014 году там произошла легендарная битва. Король Brian Boru разгромил мощную армию викингов. В память об этой битве появился бренд виски Clontarf. (Читай: «Библия виски» Джима Мюррея, короля культуры виски. Не путать с современным популярным актером Биллом Мюрреем, главным героем таких шедевров, как «День сурка» и «Трудности перевода»)…

…Итак, держа бокал, пятый раз, наполненный виски Клонтарф, Кирилл потянулся с вилкой за кусочком копченой лососины, но, промахнувшись, попал в тарелку Леры, и вытащил оттуда спаржу. Когда он подносил уже спаржу ко рту, еще не замечая, что у него на вилке, Шарлотта, сидевшая напротив него, на двухметровом расстоянии (ширина стола) от Кирилла, обратила его внимание на то, чем он собирается закусить виски. Кирилл посмотрел на свою вилку со спаржей и сказал: «Все равно съем!» Это сильно рассмешило Леру! Она, вероятно, вспомнила рассказ Кирилл о возлюбленном его бабушки, купце Веньке Перетягине. О нем знали все Световы-Волконские. Да, вообще, кто его только не знал! Русского размаха и щедрости была душа у купца Веньки Перетягина, молодого красавца, мецената для всех, нуждающихся, не зависимо от чина и пола, на всем Верхнем, Среднем и Нижнем Урале! Княгине Марии Волконской родные не дали выйти замуж за купца! Как можно? Князем да в грязи! И эту, вспомнившую по реплике мужа «все равно съем», историю о Веньке Перетягине тоже знали все…

…Молодой красавец-купец был чрезвычайно богат. И, часто устраивал для своих «служащих» корпоративчик, где-нибудь, на берегу Урал-реки. Возможно, на том самом месте, откуда поплыл, и, сраженной белогвардейской пулей, утонул, Чапай: «Урал, Урал, река. Вода, холоднее штыка!» Как правило, он расстилал на ста метрах поляны белоснежное полотно-скатерть из чистейшего хлопка. Скатертная фабрика у Веньки Перетягина была тоже своя. Вот все, без сословного различия и пола, возлежа у кромки скатерти со всех сторон, попивали бочками чистейший первач, медовуху и прочие уральские вина, перед тем, как нагишом броситься в ледяные воды Урал-реки! Винный завод у Веньки Перитягина тоже был свой. Скатерть-самобранка ломилась от разных напитков и яств! Венька, поднимая литровый кубок с первачом, уже не первый раз, загляделся на совсем юную красавицу княгиню Машу Волконскую. (У князей Волконских на Урале были «Дача» и Дело. Поэтому, они всей семьей летом туда выезжали). И, промахнулся: вместо куска копченого бока дикой свиньи – на Урале в тайге их тогда было чрезвычайно много – нацепил «на вилы»… забравшуюся на скатерть огромную ящерицу! Ящерица, изгибаясь на «вилах», пыталась, конечно, освободиться. Венька, уже подносил ее ко рту, предварительно опорожнив в него чашу чистейшего первача, как юный Гришка Новых – Новокрещенов, в последствии прославившийся, как старец Григорий Ефимович Распутин, увидев это безобразие, крикнул своим густым баритоном: «Венька, у тебя на вилах ящерица!» Венька, взглянув мельком на свои вилы, произнес эту, ставшую народным афоризмом, фразу: «Ящерка – не ящерка, все равно съем!» Лера, сейчас, вероятно, вспомнила про этот инцидент, происшедший с Венькой Перетягиным, громко рассмеялась, глядя, как ее муж закусывает легендарный виски Клонтарф какой-то зеленью из-под Парижа! Кирилл не успел закусить, как его жена Лера, побледнев и выронив изящной работы рюмочку с «Шерри» из своей изящной ручки, стала сползать со стула на пол из паркета красного и черного африканских деревьев, как в свое сползал Кирилл с велосипеда. Разница была только в том, что Кирилл был спящим, а, Лера, мертвой…